Вопрос о внешнем влиянии на революции - один из наиболее интригующих аспектов интерпретации и концептуализации революционного процесса. От ответа на него зависит оценка самостоятельности революций и само их право называться революциями. В конце XX в. произошло серьезное изменение баланса между двумя формами внешнего влияния на революции: от преимущественно интенсивного военно-политического вмешательства он сместился к более рафинированному воздействию через идеологию и культуру. Тем не менее далеко не все революции, включая современные, отмечены внешним вмешательством. В целом внешнее влияние в революциях и на революции - проблема, которая должна рассматриваться исключительно контекстуально. Из международного контекста - благоприятного, негативного или нейтрального - не вытекает с неизбежностью внешнее вмешательство в революцию. Но даже очевидный интервенционизм оставляет открытым для интерпретаций и дискуссий принципиальный вопрос о соотношении внутренних предпосылок революции и внешнего элемента.

В данной статье автор рассматривает сущность и содержание базовых категорий, характеризующих современную политическую ситуацию и процессы в современном российском обществе. Проведя анализ, автор переходит к описанию структурных элементов «смешанной» формы осуществления власти Полибия. Формирующаяся на ее основе политическая система, на взгляд автора, по факту является нашей национальной традицией. Размышляя о перспективах восстановления данной политической системы в современной России, автор планомерно переходит к анализу баланса национально-ориентированных и антисистемных сил в современном российском обществе, а также проблем взаимоотношения «власти» и «оппозиции», формирования национально-ориентированной оппозиции.

В статье рассматривается роль символического капитала при завоевании популярности у избирателей конкретного региона. Медиадискурс зимы-весны 2017 г. включает обсуждение смены региональных элит перед предстоящими выборами губернаторов, в частности в Новгородской области. При обсуждении использования символического капитала властью автор опирается на концепцию философа Пьера Бурдье и ее современные трактовки. Статья демонстрирует, как символический капитал региона является социокультурным контекстом медиадискурса смены власти в регионе. Процесс разворачивания дискурса в медиа представлен автором в виде схемы от ожиданий до подведения итогов. Посредством контент-анализа и дискурс-анализа медиатекстов автор статьи показывает, как символический капитал территории используется в медиатекстах, в частности в диалоге журналиста с его адресатом (последний использует это слово в комментариях). Перспективы исследования связаны с поиском модели внедрения и адаптации новых политических практик в современную российскую действительность с помощью медийной коммуникации.

В статье рассмотрены основные методы противодействия оппозиционным настроениям и угрозам дестабилизации политических режимов в условиях доминирующей тенденции ненасильственных революций по сценарию «цветных» революций. Анализируются меры противодействия угрозам повышения конфликтогенности, подразделяющиеся на профилактические и превентивные. Приведены исторические примеры и статистические данные для наглядной иллюстрации методов противодействия и борьбы с дестабилизирующими процессами в обществе. Рассматриваются не только профилактические и превентивные методы противодействия конфликтогенности общества, но также оперативные меры действия на начальной стадии конфликта в обществе. Изучены сценарии «цветных» революций, выделены несколько этапов указанных сценариев с рекомендациями по действиям для каждого из них. В качестве заключения автор приводит примеры успешного опыта борьбы с дестабилизирующими процессами в обществе.

Автор рассматривает роль и значение событий, которые произошли в феврале и октябре 1917 г. По мнению автора, Россия была не готова к осуществлению не только социалистической, но и буржуазно-демократической революции. В статье рассматриваются причины, приведшие к событиям в феврале 1917 г. и к падению Временного правительства. По мнению автора, Октябрьскую революцию подготовила не столько радикальная часть российской социал-демократии, сколько Временное правительство, не сумевшее разрешить проблемы, приведшие к Февральской революции, а советское правительство создало административно-командную систему управления для вывода России из экстремального положения. Автор считает, что современное положение России в определенной степени имеет достаточно много сходства с ситуацией в стране 1917 г.

В статье рассматривается стратегическая инициатива Китая «Один пояс, один путь» (ОПОП), направленная на создание новой модели международного экономического сотрудничества. Это не только создание новых и модернизации вековых торговых путей для прямых поставок товаров из Китая через Евразию в Европу и Африку, но и совершенствование транспортной, логистической, энергетической и телекоммуникационной инфраструктуры, координация в сфере макроэкономической политики государств, снижение торговых барьеров и наращивание контактов между людьми. Мощный стимул этому процессу придал крупный международный экономический форум, прошедший 14-15 мая в Пекине под девизом «Один пояс, один путь: сотрудничество для общего процветания». Главный вопрос для России - совмещение проектов евразийской интеграции с китайским проектом Нового шелкового пути. Президент России Владимир Путин поддержал китайский проект и предложил участникам форума инициативы по сопряжению разнообразных интеграционных процессов, идущих в Европе и Азии, на основе универсальных принципов и норм Всемирной торговой организации (ВТО). Начавшийся переход США к торгово-экономическому протекционизму стал новым вызовом для Китая, который выступил в защиту экономической глобализации и принципов свободной торговли. Стратегическая инициатива Китая «Один пояс, один путь» стала многоцелевым проектом по созданию новой модели глобализации. Это путь к единому Евразийскому экономическому пространству, в котором Китай играет системообразующую роль.

Студенческая молодежь в современном мире является одним из главных факторов, влияющих на динамику массовой политики. Справедливость этого тезиса подтверждается событиями «арабской весны», а также недавними акциями протеста в России в марте и июне 2017 г. В обоих случаях студенческая молодежь была если не главной, то одной из главных движущих сил происходящих в публичном поле политических событий. При этом власти до известных событий на протяжении длительного времени системно игнорировали проблемы студенческой молодежи, что и обусловило ползучую эрозию лояльности этой социальной группы по отношению к действующему режиму. Политологический блок Финансового университета при Правительстве РФ в 2016 г. провел исследование, посвященное анализу текущего поведения студенческой молодежи и прогнозу его возможной трансформации в краткосрочной перспективе. События в России, произошедшие в течение полугода с момента окончания исследования, во многом подтвердили выводы исследования, что позволяет презентовать его, несколько обновив, более широкой аудитории. Ключевой вывод исследования - студенческая молодежь по своему базовому настрою в целом лояльная власти, тезис о ее повышенной оппозиционности не нашел эмпирического подтверждения. Однако в силу своих возрастных и социальных особенностей студенческая молодежь гораздо более динамична в своих предпочтениях, чем иные группы населения. В силу этого смена настроений в этой среде может произойти достаточно быстро, что и наблюдалось в первой половине 2017 г. Приведенные в исследовании рекомендации рассчитаны в основном на средне- и долгосрочную перспективу, а значит, вряд ли принесут отдачу до президентских выборов 2018 г. даже в случае их последовательной реализации. Однако работа по обеспечению лояльности и вовлеченности студенческой молодежи в институциональные политические практики является приоритетной задачей любого политического режима, который исключает свою смену под воздействием революционных трансформаций.

Подготовка военных стратегий и собственно боевые действия в обеих мировых войнах ХХ в. разворачивались вокруг трех узлов экономических интересов: 1) монополизация доступа к рынкам сбыта и источникам поставок энергетических и минерально-сырьевых ресурсов, технологий и в особенности продовольствия; 2) контроль транспортных (коммуникационных) узлов и артерий; 3) контроль или создание заново институтов регулирования международных отношений и мировых потоков товаров, услуг, технологий, рабочей силы и капитала [1-3]. Эти экономические в своей основе аргументы предопределяли военные планы сторон, в том числе задачи для экономической разведки. До Первой мировой войны все великие державы едва успели сформировать некоторые элементы экономической разведки, выросшей в основном из недр военной или военно-морской разведки, а также информационно-аналитических подразделений ведомств в области иностранных дел, финансов и почты. С началом войны и ее перерастанием в фазу борьбы на истощение значение информации об экономическом потенциале и противников, и союзников заметно возрастало, стимулируя приток в сферу экономической разведки дополнительных сил и средств. В настоящей статье представлены результаты исследования эволюции, организации и результатов экономического шпионажа ведущих стран противостоящих коалиций в Первой мировой войне. В качестве сравнительно подробного примера приведены данные по работе германской экономической разведки.

В статье рассматриваются социально-экономические условия подготовки Германии и Франции к Второй мировой войне. Автор делает попытку ответить, почему Франция столь сильно отстала от Германии в 1930-е гг. в области промышленного производства. Впервые в российской историографии проведен компаративистский анализ развития Франции и Германии накануне и в начале Второй мировой войны. Автор рассматривает Францию и Германию в начале Второй мировой войны в ракурсе противостояния политических систем - демократии и фашизма, делая тем самым вклад в дискуссию о влиянии общественного выбора на способность экономики к мобилизации в условиях крупного вооруженного конфликта. В статье развивается начатая в работах Нуреева Р. М. и Латова Ю. В. дискуссия о роли политических систем в экономическом развитии первой половины XX в.

Советская система стремилась воспитать граждан в коммунистическом духе - это было заложено в образовательные программы. В 30-е гг. проводилась реконструкция народного хозяйства, поэтому основной задачей образования стало повышение уровня знаний рабочих и крестьян. Был установлен тотальный контроль во всех областях образования - это обеспечило высокий уровень знаний учащихся и педагогического состава, но в то же время истребило самостоятельность и креатив граждан. Формирование единомыслящего общества, неукоснительно следующего общим правилам, стало основной задачей сферы образования согласно коллективистской идеологии. Даже во время войны образование получало финансирование - СССР лидировал по числу учащихся среди европейских стран. В послевоенный период СССР добился недосягаемого для многих стран уровня развития ряда отраслей, но за счет чрезмерного в них погружения были упущены общие тренды технологического развития.

Качественная иноязычная подготовка специалистов в высшей школе по-прежнему остается одной из приоритетных задач современной системы российского профессионального образования. В статье обоснована необходимость определения критериев, способных помочь преподавателям в процессе обучения социологов по дисциплине «Иностранный язык» более объективно оценивать знания бакалавров в рамках изучаемого предмета. На современном этапе развития высшего образования методики, позволяющие определить степень владения иностранным языком, имеют некоторые недостатки и не всегда в полной мере отражают критерии, необходимые специалисту с высшим образованием в современной профессиональной среде. На основе эмпирических исследований автор предлагает рассмотреть ряд критериев, составляющих основу процесса профессиональной деятельности будущих социологов и характеризующих их владение иностранным языком в аспекте профессионально ориентированных задач. Данные критерии могут включать в себя профессионально-коммуникативную активность, иноязычные компетенции и аксиологию иноязычного взаимодействия. Кроме того, в статье предложен ряд мер по более эффективному решению задачи подготовки конкурентоспособного специалиста в сфере социологии в современной высшей школе. Круг критериев, описанных в статье, может оказаться не универсальным, поэтому перспективы изучения способов оценки иноязычных знаний у бакалавров-социологов требуют продолжения и научно-педагогической дискуссии.

В статье представлены альтернативные взгляды ученых-экономистов ряда постсоветских стран и регионов на проблематику эволюционных, методологических и теоретических оснований социально-экономического феномена рыночного хозяйства. Раскрыты особенности результатов их научных изысканий в контексте места и роли хозяйствующих субъектов и институтов в социально направленном и регулируемом государством рыночном хозяйстве. Показаны тенденции и основные векторы формирования современных моделей социально-экономического развития стран на постсоветском пространстве.