Гражданский активизм молодежи России: структура ролей, факторы формирования установок, триггеры роста протестного потенциала

В условиях внешнего информационного давления и активизации внутренних внесистемных сил формируются условия для реализации эффекта «стоячей волны», при котором рост протестного потенциала достигает своего максимума и актуализируется под влиянием событий-триггеров. Среди таких событий особое место принадлежит электоральному циклу и транзиту власти. Коммуникационные и общественно-политические эффекты влияния цифровизации на процессы политической социализации и гражданского становления российской молодежи в настоящее время приобрели ярко выраженный характер. Во-первых, наблюдается более широкая, по сравнению с поколением родителей, вовлеченность молодых людей в гражданские и политические практики.

Во-вторых, фиксируется перенос молодыми россиянами гражданского и политического активизма в цифровое пространство. В-третьих, регистрируется высокая скорость переключения гражданской активности представителей молодого поколения в политические форматы, онлайн-стратегий — в реальные практики, конвенциональных форм активизма — в неконвенциональные формы [1]. Исходя из этого авторы статьи провели выявление закономерностей актуализации деструктивного потенциала гражданской активности молодежи в современной России с учетом онлайн-фактора.

1. Расторгуев С. В. Экстремизм в молодежной среде современной России: Виды, факторы распространения, мягкие технологии профилактики. Политическая наука. 2018;(4):124–145.

2. Milbrath L. W. Political participation: How and why do people get involved in politics? Chicago: Rand McNally; 1965.

3. Milbrath L. W. Political participation. In: The handbook of political behavior. S. L. Long, еd. Boston, MA: Springer; 1981:197–240.

4. Bimber B. The study of information technology and civic engagement. Political Communication. 2000;17(4):329–333.

5. George J. J., Leidner D. E. From clicktivism to hacktivism: Understanding digital activism. Information and Organization. 2019;29(3):100–249.

6. Шатилов А. Б. «Поколенческие разрывы» как фактор роста конфликтности в современном российском обществе. Власть. 2019;27(4):26–32.

7. Orlikowski W. J. Knowing in practice: Enacting a collective capability in distributed organizing. Organization Science. 2002;13(3):249.

8. Selander L., Jarvenpaa S. L. Digital action repertoires and transforming a social movement organization. MIS Quarterly. 2016;40(2):331–352.

9. Vaast E., Safadi H., Lapointe L., Negoita B. Social media affordances for connective action — an examination of microblogging use during the Gulf of Mexico oil spill. MIS Quarterly. 2017;41(4):1179–1205.

10. Majchrzak A., Faraj S., Kane G. C., Azad B. The contradictory influence of social media affordances on online communal knowledge sharing. Journal of Computer-Mediated Communication. 2013;19(1):38–55.

11. Baym N. K. Data not seen: The uses and shortcomings of social media metrics. First Monday. 2013;18(10). URL: https://doi.org/10.5210/fm.v18i10.4873.

12. Kane G. C., Johnson J., Majchrzak A. Emergent life cycle: The tension between knowledge change and knowledge retention in open online coproduction communities. Management Science. 2014;60(12):3026–3048.

13. Dahan M. Hacking for the homeland: Patriotic hackers versus hacktivists. International conference on information warfare and security. United Kingdom: Academic Conferences International Limited; 2013.

14. Johnson P., Robinson P. Civic hackathons: Innovation, procurement, or civic engagement? Review of Policy Research. 2014;31(4):349–357.

15. Титов В. В. Стратегии социального протеста молодежи в Рунете: сравнительный анализ поколений Y и Z. Мониторинг общественного мнения: экономические и социальные перемены. 2020;(3):139–158.